Приветствую. Сколько тебе сейчас лет?
Привет. Старый уже я, 35 лет, родился кстати в тот день и год когда взорвался Чёрнобыль и живу в посёлке где живут чернобыльцы - это может повлияло на мою судьбу. Родственники меня посещают, и от скуки к соседам хожу на чай. Езджу на велике
Смотрел лекцию профессора богословия Осипова
Вот текстовый вариант
Потеря драгоценного времени жизни, от этого очень тяжело будем страдать, когда в пустую…
Бесплодное времяпровождение, в пустых разговорах, в пустых чтениях, - на себе видим это.
Кто может иметь веру во Христа? Как приобретается вера во Христа.
Оказывается вера во Христа имеет вовсе не тот, ещё вовсе не тот, кто верует, кажется во Христа, говорит что он верует во Христа, - нет, совсем нет. Может быть, убежденным что я верую, что Христос был, пришел, пострадал, воскрес, вознесся, дал Евангелие, верю догматическому учению церкви, хожу в церковь и так далее (что утверждают Святые Отцы) – и при всем этом, оказаться быть не верующим человеком.
Кто же имеет веру во Христа? Напоминаю, коренную истину без которой все наше христианство, теряет всякий смысл.
«Начало обращения ко Христу заключается в познании своей греховности, своего падения. От такого взгляда на себя – человек познает нужду в Искупителе и приступает ко Христу – посредством смирения, веры и покаяния».
Тот кто не видит своей греховности, не видит, тем более, своей не способности – не жить по этому греху, тот оказывается, тот никогда не признает Христа, так как это нужно признать, то есть никогда не будет иметь веры – какой? Спасающей человека.
Ни нужен Христос тому, кто видет себя здоровым. Ни нужен он ему, какой Спаситель – я ведь так хороший!
Я уже спасён. Грехи у всех есть, но я не вижу своей гибели.
Вера во Христа как в Спасителя, начинается только тогда, когда я вижу что я ничего не могу сделать со своей завистью, алчностью и прочими вещами, не хочу перечислять. До тех пор когда не вижу что я страдаю уже от этого. И пока я не страдаю, то есть не вижу этого – мне никакого Христа не нужно. Хотя бы я был трижды верующий, во всех знаниях, во всех санах, во всех положениях, кем бы я ни был – хоть Папой Римским.
Не христианин я до тех пор, пока я не вижу необходимости, вот этой внутренной, души – необходимости во Спасителе.
Посмотрите как кричит человек который попал в беду! Который тонет. На кого там нападают. Посмотрите как он кричит от всей души – Спасите! Вот состояние души, которое способно принять Христа. Вот где начинается вера во Христа! Когда мы ощутим всю гадость тех вещей которые происходят внутри меня, которых может никто не видит, ни один человек.
Какую великую истину открывают нам Святые Отцы! Это нужно тщательно запомнить. И передавать другим людям что бы все запомнили. Вот в чём наше спасение, вот в чём наше христианство. А совсем не в этой чисто внешней форме. Когда мы бездушно ходим в храм, исповедуемся, причащаемся. Бездушно ещё раз говорю. Что проку? Это может иметь прок только тогда, - когда, интересно, когда человек действительно хочет приобрести веру во Христа. Когда он действительно, начнет искать действительно истину, стремиться к ней. Тогда только вся эта внешняя сторона жизни, будет являться средством благодаря которому человек постепенно начинает познавать кто он есть.
Вот это основные слова Христа: «Не здоровые имеют нужду во враче, но больные». Это можно было бы поставить девизом ко всему христианству. Божественная ирония. Кто это такие «здоровые»? Которые не имеют нужду? Кто это? Кто из людей здоровый? Речь идет о духовной стороне жизни, нет их. Величайшие святые когда приходили в это состояние святости видели. Что? Что видели? «Поверьте братья куда будет вержен сатана, туда буду вержен я!»
Вот, это друзья основная истина, которую нужно нам усвоить и понять. Христианство без этого – пустушка. Мыльный пузырь. Без этого содержания. И как много людей обманываются когда думают, что они что то, будучи ни чем. Теперь вы понимаете почему Святые Отцы придавали такой огромнийшее значение, первостепенное значение смирению. Ну понятно же почему. Потому что смирение это есть состояние видения что мне необходим Спаситель, иначе я погибну! От раздирающих меня страстей.
Помните Василий Великий в одном из слов своих начинает как: «Не зараждалось в душах человеческих более пагубной страсти не желе зависть». И дальше говорит, в других страстях человек хоть что то находит такое, удовлетворение, здесь же – ничего не имеет, только страдает от того что у другого у ближнего – благо. От этого бедный страдает. Какой ужасс.
Кто же может увидить себя? Как увидить себя? Вот я вижу себя хорошим, да и все! И как мне себя увидеть что мне нужен Спаситель? Оказывается любопытнейшая и важнейшая вещь. Тот кто живет стихийно – по мирски, тот кто не понуждает себя жизни по заповедям, не Моисеевым конечно, это грубятина, а по заповедям Евангелия, то есть не обращает внимания на свой внутренний мир, на свои мысли, чувства и желания, так вот тот кто живет стихийно, живет в атмосфере вот этого греха, совершенно спокойно себе мечтает об чем угодно, чувствует что угодно, делает – вот кажется ничего особенного, на самом деле живет вот этом омуте, на самом деле никогда он, оказывается, ни увидит себя грешным! Это поразительное явление, это одно из потрясающих доказательств в каком падении мы находимся. Я не вижу греха своего – до тех пор, пока живу в вот этой атмосфере греха.
Поэтому кто хочет, наконец то, увидить Христа, познать необходимость в Спасителе Христе, тот должен выйти из этой атмосферы. Как из затхлой комнаты. И вот действительно, когда человек не выйдет из этой комнаты – не поймет в чем он находился.
Так вот, познание себя, оказывается, необходимы человеку. Как оно совершается? Золотые слова преподобного Симеона Нового Богослова: «Искреннее понуждение себя к жизни по заповедях Евангелия, открывает человеку его подлинное состояние». Открывает грехи, страсти и бессилие свое жить по тому как призвал нас Христос.
Иг. Брянчанинов дает нам такой совет: «Кто отказался от осуждения ближнего, помысл того естественно, начинает видеть грехи и немощи свои. Которых не видел в то время когда занимался осуждением ближних». Но как это не осуждать, я даже представить себе не могу. Пока не откажется человек от осуждения ближних, тут нужно держать себя, хватать и держать – «стой, куда поехал! Стой посмотри на себя, голубчик!»
Вот эта истина без которого никакого христианства быть не может, никакого православия не будет, хоть вам 10 митр дадут и 20 крестов на шею. На познании себя, на происходящего от сюда смирения – рождается вера во Христа. Вот так.
Вопрос о значении «добрых дел» в нашей христианской жизни.
Вот тут я хочу сказать о двух вещах: первое – что называется добрыми делами? Обычно под добрыми делами мы называем дела милосердия, помощи оказываемой людям. Это действительно основной смысл данного понятия. Но есть и другой смысл, который мы часто находим в святоотеческих творениях. Когда доброделанием – они называют, делание даже какого-то пустынника, который ни видит никого. Какого-то затворника и отшельника, то есть под доброделанием, здесь разумеется, уже не эта внешнее человеческая деятельность, а внутреняя деятельность. Деятельность в совершении добра.
Что такое «добрые дела»? При каком условии они являются добрыми и что является ключём, верным ключём к пониманю их.
Вот у апостола Павла есть такие интереснейшие слова: «Если кто и подвизается, не увенчается, если незаконно будет подвизаться…»
Святые Отцы дают изумительное толкование, или лучше сказать объяснение этим словам. Кто подвизается, слышите, подвижник. Не увенчивается, то есть не получает награды. Не в смысле Бог что-нибудь награждает, а не получает плода. Копает совсем не там, где огород. Поливает совсем не тем, что нужно. Оказыватся, кто не законно – то есть не правильно подвизается, кажется подвизается. Не получит плода. Что это за плод? Мы опять возвращаемся к вот этой центральной идее.
Преподобный Исаак Сирин пишит: «Воздаяние бывает (тот плод), не добродетели, и не труду ради её, но рождающегося от их смирению. Если же оно будет утрачено (смирение) то первые (добродетели и труд) будут напрасны».
Здесь мы опять сталкиваемся с замечательной закономерностью нашей человеческой жизни. Оказывается, если мы что то делаем, если мы даже подвизаемся, занимаемся, если хотите, или внешней деятельностью – то есть совершаем дела милосердия и помощи, или внутреней, слышите? Что такое внутреней, занимаемся – молитвой, молитвой, слышите! Ни чем нибудь. Чтением слова Божия. Хождением в храм. Поклонами. Даже молитвой, вот этой сутью как кажется духовной жизни. Если мы этим занимаемся, но в результате у нас рождается не смирение – а самомнение. Все перечеркивается полностью. Полностью все перечеркивается. «Не увенчивается, кто низаконно будет подвизаться».
История церкви, сколько примеров нам приводит, когда ни кто-нибудь, а именно подвижники – впадают в так называемую «прелесть». Да и само понятие «прелести» оно как правило применяется только к подвижникам, хотя на самом деле мы все в прелести. То есть все мним о себе что мы – лучшие в мире, но все таки это ещё не то. А там происходит в квадрате, и в кубе.
Оказывается именно те кто становились на путь подвига, но не понимая его смысла и мечтая уже о дарованиях: «Господи я сделал 100, 1000 поклонов. 10 000 молитв Иисусовых. Давай чего-там медлишь. Я уже готов получать все дары и благодати». Вот это бедный человек! Впадает в то что именуют прелестью. Она проявляться может по разному, но самое главное в том что человек начинает видить себя – «Слава Тебе Господи!»
Как сказал Феофан Затворник: «Сам дрянь дрянью, а всё твердит несмь якоже прочие человецы!»
Значит, добрые дела как внешние так и внутренние, они должны совершаться только в правильном ключе – этот ключ находиться ни где нибудь, ни в ларчике там на дне моря, а находяться внутри человека.
Я могу, слышите, подвизаться и творить добро – ради чего? Ради искания, дай Господи мне! Ожидать, ожидать, уже благодатных даров Божьих. Ожидаю посещения Бога. Ожидаю чуть не явления, самого Иисуса Христа там Богоматери. Плодов. Вот это ожидание, - смертельно для духовной жизни человека. Приведу пример, что бы это запомнить,- «Какие ожидания у человека, тяжело страдающего человека от боли? Что он ожидает? Наслаждение, соловьиных язычков? Одного только – СПАСЕНИЯ! Как бы исцелиться, как бы не было этих страданий, вот чего он ждёт, больше ничего. Что ожидает тонущий, который захлёбывается? Даров каких то? Да? Смешно подумать даже».
Вот это хорошие примеры которые показывают нам правильное отношение, к тому что можно назвать, что-ли, подвигом, добрыми делами и так далее. Что они есть? Понуждение себя, ради заповедей Евангелия, делать то то и то то.
Ради заповедей, вот врач дает лекарство – я не знаю каково его действие. Ну не знаю, но верю. И я принимаю. Что это мне заслуга, да? Смех один. Вот тут. Я верю, Господи, что это, вот эти мои дела и молитва там и понуждение себя и добрые дела – что они, что они – Господи, откроют мне мою душу.
Вы слышите что самое главное? Откроют мне содержание моей души. Я наконец увижу кто я есть на самом деле. Что значит увижу? Друзья мои, две вещи открываются человеку – первое: поврежденность всех нас, человеческой природы самой по себе, её поврежденность. Вот эти родовые и наследственные вещи, которые присутствуют в нас. Вот эта поврежденность – вот это первое что открывается.
О чём пишет ап. Павел: «Не то доброе что хочу делаю, а что злое то содеваю».
Второе что открывается: «Мои личные грехи. Которые до этого я не придавал никакого значения им. Ну подумаешь осудил кого то. Ахнул кого-то словом. О ком то подумал и так далее. И внимания никакого даже не было к этому». Тут начинает человек видить: «что ж ты грязью себя обливаешь? Осуждая другого, что я делаю? Себя грязью обливаю. Себя, а не его».
Скажу грубое слово другому человеку. Я думал его уколоть. Я себя раню, оказывается. А никого нибудь.
И так далее.
Оказывается всё то недолжное что мы делаем, это есть ранение, это есть если хотите, то зло которое причиням мы самим себе. Вот эти две вещи которые открываются в душе человеческой.
И открываются они постепенно. По мере, постепенного труда. Почему по мере? Напоминаю Вам, если нам откроется всё сразу что есть в нас, то наверное, ни один человек ни устоит, а тут же умрёт от отчаяния, того что он увидит.
Постипенное открытие души. Дает возможность человеку. Постепенно углубление смирения. А со смирением дается и особая помощь Божия, благодать Божия.
Потому что нужно понять, что смирение – это что такое? Это тот способ который открывается дверь, сначала тоненькая сщёлочка, ну знаете если на улице сильный мороз то тут если чуть чуть откроешь – начинает идти холод, смирение это дверь – которая открывает Богу вход в нашу душу.
Иг. Брянчанинов пишет о добрых делах которые совершаются не ради Бога, совершаются из мечтаний получения каких то даров и благодеяний от Бога: «Несчастен тот, кто удовлетворён собственной человеческой правдою (а почему несчастен? Знаете?) Ему не нужен Христос!» Вы слышите. Не Спаситель мне нужен, а кто? Наградитель! Давай Господи. Я подал копейку. Я сделал поклон. Давай Господи чего медлишь? Не нужен Христос. Тому кто удовлетворён собственной человеческой правдой.
«Таково свойство всех телесных подвигов и добрых видимых дел, если мы, совершая их думаем приносить Богу жертву, а не оплачивать наш неоплаченный долг пред Богом, то добрые дела и подвиги соделаются в нас родителями душепагубной Гордости… Делатель правды человеческой исполненный самомнения, высокоумия, самообольщения. Ненавистью и мщением платит тем которые осмелились отворить уста для самого основательного и благонамеренного противоречея его правды. Признает себя достойным и предостойным наград земных и небесных…» Вот он змей ядовитый. Который присуствует и с которым надо бороться. Поэтому он делает вывод: «Не ищи совершенства христианского в добродетелях человеческих, тут нет его. Оно таинственно храниться в кресте Христовом».
Вот эти мысли что говорю вам друзья, как они противоречат самому распрастранёному убеждению, что добрые дела – как бы они не совершались, если приносят кому то – например, материальную помощь, психологическую помощь – не важно из какого источника они происходят – они всегда являются добрыми. Глубачайшая ошибка.
Ядовитой водой – не напоишь человека. Не спасёшь его. Отравленным хлебом не напитаешь его. Надо не забывать что Бог всё из камней готов сделать хлёбы и напитать людей. Поэтому до тих пор, когда мы творим какие то добрые дела или совершаем подвиги из этого злого начала – никакой пользы не принесут.
Вот эта вещь которая абсолютно не приемлется. Не приемлится абсолютно вот этим нашем страстным ветхим началом. Никак мы не можем этого понять. Мы не можем понять что добродетели ветхого человека, вот этого страстного и состояние нового человека. Это взаимно исключающие вещи. Не дополняющие, а исключающие вещи, они не совместимы.
Ещё раз напоминаю в чём причина вот эти по ветхости совершаемые дела – никакой пользы не приносят. Не понимание простой вещи – что добрые дела, то есть дела милосердия, добрые дела – то есть, наши подвиги. Являются не целью – а средством исполнения заповеди о любви. И этим исполнением, является только тогда – когда они совершаются ради исполнения заповеди. А если эти дела совершаются не ради этого, не ради любви к Богу, всмысле, ради исполения Его заповеди (как Иисус говорил: меня любит тот, кто исполняет заповеди мои). Вот кто меня любит. Я ради этого только исполняю. Не жду от тебя Господи никаких наград, какие награды – я же принимаю только таблетки ради того что бы исцелиться, тебе то что от этого, что врачу от этого? Пью или не пью я таблетки, выбрасываю их. Ну как хочешь в конце концов. Тебе дают – ради исцеления, мы это делаем, а не ради наград каких то. Ради венцов на голове.
Так вот, когда мы только ради этого мы делаем, стараемся делать, хотя бы дьявол внушает нам под час эти мысли – тщеславные, и наемнические и так далее – когда мы ради этого делаем, тогда они только приобретают свой положительный смысл.
Иоанн пророк сподвижник Варсонофия Великого по этому поводу очень хорошо сказал: «Истинный труд не может быть без смирения, ибо сам по себе труд – суетен и не вменяется ни во что». Слышите, сам по себе труд, а труды какие могут быть – ой, йой, йой. Видим средневековых подвижников католических – что только они не делали, как уезвляли себя, как били себя плётками железными, как кровь текла, подчас, чего только не делали. Сам по себе труд суетен и бесплоден. Когда он совершается – не ради исцеления от грехов своих.
Иг. Брянчанинов: «Подвижник, только как начнёт исполнять заповеди, увидит, что исполняет их весьма недостаточно, не чисто, усиленная деятельность по Евангелию, яснее и яснее открывает ему недостаточность его добрых дел, множество его уклонений и побуждений, несчастное состояние его падшего естества. Исполнение им заповедей – он признает искажением и осквернением их. Поэтому святые, омывали свои добродетели, как бы грехи – потоками слёз».
Мы и грехи свои не омываем потоками слёз, а тут добродетели. Видели, видели постоянную отраву, куда наша испорченность везде приносит, даже в то что кажется хорошим.
Чуть чуть получше помолился и уже расстаял от чего? От своей благодатности, уже не говорю о прочих вещах.
