Двадцать второе собеседование аввы Феоны (второе). О ночных искушениях.
Глава 1
Спустя почти семь дней по окончании праздника Пятидесятницы, когда в самом начале ночи, т. е. после вечернего богослужения, занятые ожиданием обещанного рассуждения, вошли мы в келью святого Феоны, бодрый старец с веселым лицом, ласковым словом первый, приветствуя нас, стал говорить: я удивлялся, что ваше пламенное усердие могло отложить разрешение предложенного вопроса на эти семь дней и на столько времени дать отсрочку должнику своему, особенно не просящему. Поскольку ваша благосклонность добровольно дала мне столь большую отсрочку, то справедливость требует, чтобы и я не медлил с уплатою долга. Ибо приятно одолжаться таким займом, который доставляет большое приращение, когда уплачивается и не только обогащает занимающего, но ничего не уменьшает и у заимодавца. Преподаватель духовных предметов приобретает двоякую прибыль. Ибо польза последует не только в преуспевании слушающего, но и в рассуждении преподающего, потому что и самого себя не меньше воспламеняет к желанию совершенства, когда наставляет слушателя. Потому ваше усердие есть мой успех; ваша забота есть мое сокрушение. Ибо и сам я, может быть, ныне дремал бы умом, и ничего из того, о чем вы спрашиваете, я не рассматривал бы в своем сердце, если бы ваша горячность и ожидание не возбудили меня, некоторым образом спящего, к воспоминанию о духовных предметах. И потому пусть повторится, если угодно, вопрос, разрешение которого прежде из-за краткости времени мы захотели отложить до завтра.
Глава 2. Повторение предложенного вопроса: почему за большим воздержанием иногда следует большая борьба плоти?
Ваш вопрос, если не ошибаюсь, состоял в том, почему мы иногда, меньше постясь, слабее ощущаем щекотания плоти, а иногда, строже воздерживаясь, сокрушив и истощив тело, сильнее разжигаемся, так что, как открыло ваше сознание, проснувшись, мы находим себя замаранными истечением естественной влаги.
Глава 3. От трех причин происходит истечение во сне
Итак, по мнению предков наших, бывает троякая причина этого искушения. Оно происходит или от излишества пищи, или от беспечности духа, или от наветов врага-обольстителя. Итак, первая причина есть порок чревобесия, т. е. прожорливости или пресыщения, от которого избыток нечистой влаги истекает. А когда и во время строгого воздержания чистота оскверняется истечением, то это зависит не от настоящего воздержания от пищи, как вы думаете, а от излишества предыдущего насыщения. Ибо что от прожорливого пресыщения скопилось в членах, то обязательно изливается от раздражения или бессознательно, хотя тело и было ослаблено великим постом. Поэтому не только от роскошной пищи надо воздерживаться, но и простую пищу нужно умеренно употреблять с равномерным воздержанием; даже и в самом хлебе и воде следует избегать сытости, чтобы долго могла пребывать в нас приобретенная чистота тела, и некоторым образом подражать ненарушимой чистоте духа, хотя нам необходимо сознаться, что иногда и без всякого старания духа, по холодности ли тела (темперамента) или по преклонности возраста, некоторые редко оскверняются или вовсе не оскверняются истечением. Но другую заслугу имеет тот, кто легко достигает мирного состояния при беспечности, и иную тот, кто приобретает победу славными подвигами. Ибо мужество этого, побеждающее все пороки, достойно чуда, а того, кому добро легко достается при его беспечности, по моему мнению, надо считать скорее нерадивым, нежели достойным похвалы. Вторая причина нечистого истечения та, если дух, не занимаясь духовным учением и упражнением, по привычке к постоянной бездеятельности, закоснеет в состоянии беспечности, или когда, не остерегаясь нечистых помыслов, остается при таком вялом расположении к высшей чистоте сердца, что всю сущность целомудрия и совершенства видит только в исправности внешнего человека. А следствием безрассудства и нерадения бывает то, что блуждание различных помыслов не только бесстыдно, нагло обнаруживает сокровенное состояние духа, но и всегда остаются в нем семена всех древних страстей. Пока это в сокровенности его скрывается, хотя строгим постом тела обуздывается, однако спящего беспокоят обольстительные мечты, из-за которых уже не по необходимости природы, а по обольщению злого духа прежде наступления законного времени вытекает нечистая влага, которой если вовсе нельзя воспрепятствовать (не столько истощением плоти, сколько осмотрительностью и силою духа), по крайней мере, при содействии благодати Божьей надо привести к качеству простого извержения. И для этого особенно должна сдерживаться рассеянность чувств, чтобы дух, привыкнув к этим развлечениям, не увлекался во сне нечистым возбуждением сладострастия. Третья причина (истечения), что хотя правильным соблюдением воздержания и сокрушением сердца и тела желаем приобрести постоянную чистоту целомудрия; но на нас, усердно старающихся о пользе плоти и духа, коварнейший враг по зависти нападает так, что, силясь низложить надежду нашей совести и смирить нас как бы какой виною, особенно в те дни, в которые мы желали бы с большей чистотою угождать только Богу, — хоть без всякого раздражения плоти или согласия духа, и не через обольщение какой-нибудь мечтою, а простым извержением влаги оскверняет нас, чтобы отлучить нас от святого приобщения. У некоторых из новичков и тех, тела которых еще не утончены долгим постом, из-за козней дьявольских случается это обольщение, вероятно, и для того, чтобы, и при соблюдении самого строгого поста, этой злокозненностью разрушить все их усилия, чтобы, осознав, что они строгим постом не только не преуспели в чистоте тела, но еще больше стали оскверняться истечением, — они страшились строгого воздержания, как враждебного. Поэтому следует знать, что мы должны очищаться от всякого порока не только потому, что он возмущает наше чувство, но потому, что он не довольствуется тем, чтобы господствовать одному, без соучастия других, а введя свирепую толпу всех страстей, разнообразным пленом опустошает покоренный ему дух. И потому чревобесие должно быть побеждено не для себя только, чтобы не вредило нам обременительной прожорливостью, и не для того только, чтобы не разжигало нас огнем плотской похоти, но и для того, чтобы не делало нас рабами гнева или ярости, печали и всех прочих страстей. Ибо когда пища или питье подается нам меньше, или небрежно, или медленно, то, при господстве страсти пресыщения над нами, от этого в нас возбуждается гнев. Также мы не можем услаждать вкуса лакомством без страсти сребролюбия, при избытке запасов которого роскошь делает большие расходы. А сребролюбие, тщеславие, гордость и множество всяких пороков соединяются нераздельным союзом. Таким образом, если и один какой-нибудь порок начнет усиливаться в нас, то он будет доставлять приращение и прочим.
Глава 4. Вопрос: можно ли приступить к святому причащению оскверненному ночным истечением?
Герман. По устроению Божию, этот вопрос предложен на рассмотрение для того, чтобы мы, возбуждаемые теперь удобным случаем собеседования и ходом речи, научились тому, о чем по стыдливости, лишающей смелости спрашивать, никогда бы не осмелились спросить. Итак, если в то время, когда следует приступить к Святым Тайнам, нам случится быть оскверненными от мечтаний во сне, нужно ли принимать или оставить причащение Святой Евхаристии?
Глава 5. Ответ: когда истечение во сне признается виною
Феона. Со всем тщанием, насколько для нас возможно, мы должны стараться сохранить неоскверненной чистоту целомудрия, особенно в то время, когда хотим приступить к святому жертвеннику, и с бдительной осмотрительностью надо остерегаться, чтобы чистота плоти, сохраненная в предыдущее время, не была нарушена особенно в ту ночь, когда мы готовимся к причащению. Но если злейший враг, чтобы лишить нас небесного лекарства, обольстит усыпленный дух только так, что не осквернится никаким, достойным порицания, возбуждением, никаким согласием его на услаждение, но произойдет истечение по естественной необходимости или по действию дьявола без чувства удовольствия, для воспрепятствования нашему освящению, то мы можем и должны благонадежно приступить к благодати спасительной пищи (Евхаристии). Если же по нашей вине произойдет истечение, то, слушаясь своей совести, убоимся того, что апостол говорит: кто будет есть хлеб сей или пить чашу Господню недостойно, виновен будет против Тела и Крови Господней. Да испытывает же себя человек, и таким образом пусть ест от хлеба сего и пьет из чаши сей. Ибо, кто ест и пьет недостойно, тот ест и пьет осуждение себе, не рассуждая о Теле Господнем (1 Кор 11, 27—29), т. е. эту небесную пищу не отличая от маловажной, обыкновенной пищи и не считая ее такой, которую бы надо принимать только с чистым духом и телом. Потом апостол прибавляет: оттого многие из вас немощны и больны и немало умирает (Тамже, 30); духовные немощи и смерти происходят от такого причащения. Ибо многие, которые недостойно причащаются, становятся немощны верою, слабы духом, т. е. подвергаются недугам страстей, засыпают сном греха, от этого смертного усыпления никак не пробуждаются для спасительной заботливости. Потом следует: ибо если бы мы судили сами себя, то не были бы судимы (Там же, 31), т. е. если бы мы считали себя недостойными принятия таинств всякий раз, как подвергаемся ране греховной, то прилагали бы старание к тому, чтобы, исправившись через покаяние, достойно приступить к ним, и не наказывались бы от Господа жестокими бичами немощей для того, чтобы, хоть таким образом сокрушаясь, мы прибегли к исцелению наших ран. А иначе, если будем признаны недостойными краткого вразумления в этом веке, в будущем подвергнемся суду вместе с грешниками этого мира. Это ясным учением заповедуется и в книге Левит: мясо чистое может есть всякий чистый; если же какая душа, имея на себе нечистоту, будет есть мясо мирной жертвы Господней, то истребится душа та из народа своего (Лев 7, 19, 20). И в книге Второзакония повелевается нечистого отлучать от лагерей: если у тебя будет кто нечист от случившегося (ему) ночью, то он должен выйти вон из стана и не входить в стан, а при наступлении вечера должен омыть (тело свое) водою, и по захождении солнца может войти в стан (Втор 23, 10, 11).
Глава 6. Что осквернение тела иногда не заключает в себе вины и случается по действию дьявола, это доказывается примером
Но чтобы яснее доказать, что иногда и по действию врага приключается нечистота, то скажу, что мы знали брата, который хотя постоянно сохранял чистоту сердца и тела, приобретенную высшей осмотрительностью и смирением, в другое время не искушался ночными обольщеньями, а когда готовился к принятию причастия Господня, то во сне осквернялся нечистым истечением. Он, долгое время удерживаясь от Св. Тайн по благоговению, наконец предложил старцам этот вопрос, надеясь получить от их врачебного совета средство против искушения и своей болезни. Но когда духовные врачи исследовали первую причину этой болезни, обычно происходящей от обильного принятия пищи, и узнали, что ее нет у упомянутого брата, что это искушение произошло не от пресыщения, потому что особенная исключительность брата по известной строгости в праздничные дни, в которые случалось истечение, не позволяла им это думать, то они обратились к исследованию второй причины этого недуга: не по вине ли души истощенная постом плоть подвергалась нечистому истечению, которым даже и весьма строгие воздержники, хоть немного превознесшиеся чистотой своего тела, оскверняются за гордость, именно за то, что подумали, будто они человеческими силами приобрели особенный дар Божий, т. е. чистоту тела. Будучи спрошен, не думал ли он, что своим усердием приобрел эту добродетель, так что не нуждался в помощи Божией, брат, с совершенным отвращением отвергая эту нечестивую мысль, смиренно утверждал, что он и в прочие дни не мог бы сохранить чистоту тела, если бы благодать Божия не помогала во всем. Тогда, обратившись к третьей причине, увидели сокровенные козни злодейства дьявольского, и, доказывая, что тут нет вины ни души, ни плоти, присудили, что он должен вполне благонадежно приобщаться Св. Тайн, чтобы при долгом уклонении от этого не был опутан хитрыми сетями злобного врага, и, не имея возможности быть причастником Тела Христова и освящения, не лишился навсегда спасительного лечения. Таким образом обнаружилась вся проделка дьявола, так что силою Тела Господня тотчас прекратилось приключавшееся прежде истечение. В этом ясно открылась хитрость врага и подтвердилось мнение старцев, которые учили, что это нечистое истечение большей частью происходит не от вины души, а от злоумышленной проделки врага. Итак, чтобы обольстительное мечтание во сне, производящее нечистое извержение, прекратилось навсегда или, по крайней мере, на известные месяцы, то после веры, по которой нам следует всегда ожидать дар чистоты особенно от благодати Божией, надо избегать излишества в пище и питье. Ибо от избытка их обязательно вскоре порождается влага, которая, скопившись, не может не испражняться: по закону самой природы изгоняется и по поводу какого-либо раздражения или мечтания вытекает. А от ограничения сытости в пище последует то, что нечистая влага медленнее будет скопляться; и таким образом, как истечение их, так и обольстительные грезы реже или слабее будут беспокоить спящих, потому что не только извержение от мечтаний, но и мечтания от излишества скопившейся влаги происходят ( Истечение во сне случается: 1) от высокоумия, гордости и осуждения других — по попущению Божию, в наказание; 2) от услаждения нечистыми мечтами в бодрствующем состоянии; 3) от пресыщения в пище и питье; 4) от избытка накопившейся влаги при здоровом состоянии, такое истечение иногда сопровождается соблазнительными мечтами, а иногда без мечтаний; 5) иногда от слабости нервов или какой-либо болезни; 6) а часто от зависти бесовской. Первые три причины, заключая явную вину, не позволяют приступить после истечения к причащению; а последние три причины бывают безвинны, особенно если пострадавшее лицо не подало к тому повода нечистыми произвольными помыслами, согласием с обольстительными мечтами, возбуждаемыми бесом. В таком случае не возбраняется приступить к причащению Августин, епископ английский, спрашивал св. Григория Великого: после истечения во сне можно ли приступить к причащению Св. Тела Христова, а священнику совершать Евхаристию; св. Григорий Великий, объяснив, что истечение во сне случается иногда от опьянения, иногда от избытка влаги (семенной) или от слабости, иногда от нечистых помыслов, отвечал, что когда случится истечение во сне от избытка влаги или от слабости, то не нужно смущаться, потому что человек скорее бессознательно пострадал, а не произвольно сделал. А когда кто по жадности принял пищи сверх меры, и оттого вместилища переполнились влагою, то человек, хотя и допустил некоторую вину, но невозбранно может приступить к Св. Тайнам, а священник совершить литургию, когда этого требует праздник, или когда необходимо для других совершить Евхаристию, а другого священника нет в том месте. А если есть другие священники, которые могут совершить Таинство Евхаристии, то ночное искушение, случившееся от излишнего пития, хотя не должно возбранять принятие Св. Тайн, но из смирения, думаю, следует удержаться от совершения бескровной жертвы, если, впрочем, дух у спящего не возмутился нечистыми мечтами воображения. У иных случается истечение во время сна без нечистых мечтаний. В таком случае дух не оскверняется и после пробуждения не помнит, что видел во сне, а только помнит, что до сна подвергся пресыщению. А если истечение во сне происходит от нечистых помыслов во время бодрствования, то человек не без вины бывает. Пусть всякий усматривает, от какой причины произошло нечистое мечтание; кто о чем думал в сознательном состоянии, то потерпел и в бессознательном. Нужно также рассматривать и само помышление, как оно происходило, от пролога ли, или с услаждением, или, что еще важнее, с согласием ли на грех. Ибо тремя образами совершается всякий грех: прилогом, услаждением, согласием. Прилог бывает от дьявола, услаждение — от плоти, согласие — от духа. Первый грех внушил змей; Ева, как плоть, усладилась; Адам, как дух, согласился. Надо строго различать прилог, услаждение и согласие. Когда дьявол внушает прилог душ, если никакого услаждения не последовало, то грех не сделан. А когда плоть станет услаждаться, тогда и грех начнет рождаться, а если последует сознательное согласие, тогда грех уже совершается. Итак, в прилоге заключается семя греха, в услаждении бывает питание его, а в согласии — совершение). Поэтому, если хотим освободиться от обольстительных мечтаний (во сне), то всей силою должны стараться: во-первых, победить блудную страсть, так чтобы, по блаженному апостолу, не царствовал грех в смертном нашем теле, чтобы повиноваться ему в похотях его (Рим 6, 12); во-вторых, чтобы, укротив и совершенно усыпив сладострастное раздражение тела, не предавать членов наших греху, в орудия неправды (Там же, 13); в-третьих, чтобы внутреннего нашего человека всемерно и в основании умертвив для раздражения похоти, нам представить себя Богу как оживших из мертвых, и таким образом, достигнув постоянного покоя нашего тела, предоставить члены наши уже не в орудия похоти, а правды Богу. Когда мы укрепимся в этой чистоте целомудрия, тогда грех уже не будет господствовать в нас. Ибо мы находимся не под законом, который, предлагая позволенные брачные права, питает и сохраняет в наших членах тот жар, с которым исполняется дело непозволенного блуда, — но под благодатью, которая, внушая нерастленность девственности, подавляет и невинное, простое раздражение плоти и удовольствие даже самого дозволенного совокупления; и таким образом, по иссушении всех влаг нечистого стока, сделавшись отличными и похвальными евнухами, о которых предсказывал пророк Исайя, удостоимся получить обещанное им блаженство. Ибо Господь так говорит об евнухах: которые хранят Мои субботы и избирают угодное Мне, и крепко держатся Завета Моего, — тем дам Я в доме Моем и в стенах Моих место и имя лучшее, нежели сыновьям и дочерям; дам им вечное имя, которое не истребится (Ис 56, 4, 5). Кто эти сыновья и дочери, перед которыми настолько превозносятся эти евнухи, что получат и место, и имя лучшее, как не те святые, которые в Ветхом Завете, пребывая в брачном союзе, исполнением заповедей достойно усвоили имя сынов Божиих? И что это за имя, которое обещается им как нечто особенное вместо высшей награды, как не то, что мы называемся именем Христа? Об этом имени пророк говорит: рабов Своих назовет иным именем, которым кто будет благословлять себя на земле, будет благословляться Богом истины; и кто будет клясться на земле, будет клясться Богом истины (Ис 65, 15, 16). Еще: и назовут тебя новым именем, которое нарекут уста Господа (Ис 62, 2). Они за чистоту сердца и тела будут наслаждаться особенным и единственным блаженством, что всегда будут воспевать ту песнь, которой никто другой из святых не может воспевать, как только те одни, которые последуют за Агнцем, куда бы Он ни пошел. Ибо это — девственники, и с женами не осквернились (Апок 14, 4). Потому если желаем достигнуть этой высокой славы девственников, то всей силою должны приобретать чистоту сердца и духа, чтобы не попасть в число тех неразумных дев (Мф 25, 2—12), которым не вменилось девство из-за того только, что они сохранили себя чистыми только от плотского совокупления, и поэтому хотя названы девами, но неразумными, потому что, при оскудении в их сосудах елея внутренней чистоты, светлость и блеск телесного девства тускнеет. Ибо необходимо и чистоту внешнего человека поддерживать пищею и питьем внутренней чистоты, и всегда воодушевляться ею для сохранения постоянной непорочности. И потому неразумные девы не удостоились вместе с разумными войти в славный чертог жениха, так как не сохранили духа своего непорочным и души и тела безукоризненными в день Господа нашего Иисуса Христа. Ибо те истинные и непорочные девственники Христа и считаются удивительными, отличными евнухами, которые не только боятся, но и не хотят блудодействовать, которые не только обуздывают сладострастие, но победили даже самое малейшее страстное услаждение сердца и слабое возбуждение похоти и до того утончили чувство плоти, что не возмущаются не только никаким услаждением от разжигания ее, но и малым щекотанием ( Авва предлагает несколько средств против обольщений и истечений ночных, из которых первое есть умерщвление всякой страсти или похотливого пожелания. Второе — воздержание, удержание тела и членов от всякого сладострастного действия. Это, по апостолу, значит распять свою плоть со страстями и похотями. Третье — твердое намерение и желание навсегда удерживаться от всякого сладострастного удовольствия душевного и телесного Но это общие и отдаленные средства, а ближайшие и более частные — усердная молитва, особенно вечерняя или ночная, пост, частая исповедь и св. причащение, удаление от женщин и от разных соблазнительных предметов, разные подвиги умерщвления плоти; особенно нужно смирение и т. п.).
Глава 7. Никто не должен считать себя достойным святого причащения
А сердце свое мы должны охранять смирением и постоянно держаться того убеждения, что мы никак не можем сами достигнуть совершенной чистоты, хотя бы мы, при помощи благодати Божией, и сделали все вышесказанное; однако должны считать себя недостойными причащения Тела Христова ( Потому от желающих причаститься Св. Тайн требуется надлежащее приготовление постом, молитвою, особенно требуется очищение от грехов исповедью перед священником, и при всем том мы должны смиренно говорить с сотником Господи, я недостоин, чтобы Ты вошел под кров мой, и надо принимать святое причастие, как больной принимает лекарство, для исцеления души и тела), во-первых, потому, что величие этой небесной манны таково, что никто, обложенный этою бренной плотью, не принимает эту святую пишу по своей заслуге, а только по незаслуженной милости Господней; во-вторых, потому, что никто в борьбе с этим миром не может быть так осмотрителен, чтобы не уязвляли его хоть редкие или легкие стрелы грехов, ибо невозможно, чтобы человек не согрешил или по неведению, или по нерадивости, или по легкомыслию, или по увлечению, или по рассеянности помыслов, или по нужде какой-либо, или по забвению. Если бы кто и взошел на самый верх добродетелей, так что нехвастливо мог бы взывать с апостолом: для меня очень мало значит, как судите обо мне вы или как судят другие люди; я и сам не сужу о себе. Ибо хотя я ничего не знаю за собою, но тем не оправдываюсь (1 Кор 4, 3, 4); однако должен знать, что он не может быть без греха. И не напрасно тот же учитель прибавил: но тем не оправдываюсь, т. е. хотя я и признаю себя правым, но не получу тотчас истинную славу, или поскольку совесть моя не обличает меня ни в каком грехе, то будто поэтому я не имею в себе нечистоты. Ибо многое скрывается от моей совести, и хоть для меня неведомо, но Богу известно и открыто. Потому апостол присовокупляет: судия же мне Господь, т. е. Он один, зная тайны сердца, произведет верный суд.
Глава 8. Возражение аввы Германа касательно сказанного о святом причастии
Герман. Выше было сказано, что только святые должны быть причастниками небесных таинств, а теперь прибавляется, что невозможно человеку быть совершенно свободным от греха. Если нет никого свободного от греха, то нет никого и святого; следовательно, человек, которому недостает святости, не может быть причастником таинств Христовых, также не должен и ожидать Царства Небесного, которое Господь обещает одним святым.
Глава 9. Ответ: многие могут быть святыми, но нет никого без греха, кроме Христа
Феона. Мы не можем отвергать, что есть много святых и праведных; но между святым и безгрешным большое различие. Ибо иное — быть кому-нибудь святым, т. е. посвященным богопочтению, ибо это имя, по свидетельству Св. Писания, есть общее не только для людей, но и для мест, и сосудов храма, и жаровен. А другое — быть без греха, что приличествует единственно величию Господа нашего Иисуса Христа, о Котором апостол говорит, присваивая Ему как особенное преимущество, как нечто несравненное и божественное: Он не сделал никакого греха (1 Пет 2, 22); иначе такая похвала была бы слишком маловажной и недостойной его проповеди, если бы и мы могли проводить жизнь, свободную от всякого греха. Еще апостол говорит: мы имеем не такого первосвященника, который не может сострадать нам в немощах наших, но Который, подобно нам, искушен во всем, кроме греха (Евр 4, 15). Итак, если бы и мы, земные, смиренные, могли иметь ту общность с превосходным и божественным Первосвященником, чтобы и мы были искушаемы без всякого греха, то для чего бы апостол, усматривая в нем это, как нечто единственное, особенное, заслугу Его обозначил с таким различием от людей? Следовательно, этой одной исключительной чертою отличается от всех нас Тот, Кто, как известно, был искушаем без греха. Ибо кто из людей, даже храбрый и воинственный, не подвергался часто неприятельским стрелам? Кто обложенный как бы непроницаемой плотью, без опасения подвергался стольким опасностям в сражении? А Он один, прекрасный добротою больше всех сынов человеческих (Пс 44, 3), подвергшись человеческой смерти со всей слабостью плоти, никогда не имел никакой нечистоты.
Глава 10. Только Сын Божий без всякого уязвления грехом победил искусителя
Он был искушен, по подобию нашему (Евр 4, 15), сперва страстью чревоугодия, так что хитрый змей в том же порядке, в каком прежде обольстил Адама, старался искусить Его желанием пищи, говоря: если Ты Сын Божий, скажи, чтобы камни сии сделались хлебами (Мф 4, 3) Но, не допустив никакого греха в этом искушении, хотя и представлялось к этому несомненное удобство, Он отверг пишу, которую предлагал Ему лукавый искуситель, говоря: не хлебом одним будет жив человек, но всяким словом, исходящим из уст Божиих (Мф 4, 4; Втор 8, 3). Он был искушаем также тщеславием по подобию нашему, когда Ему было сказано: если Ты Сын Божий, то бросься вниз (Там же, 6). Но Он не был уловлен лукавым внушением дьявола и, опровергая тщеславного обольстителя изречением Св. Писания, ответил: не искушайте Господа, Бога вашего (Там же, 7; Втор 6, 16). Он был искушаем и гордостью по подобию нашему, когда дьявол обещал Ему все царства мира и славу их; но злое искушение отвергнуто и посрамлено, ибо Он ответил ему: отойди от Меня, сатана, ибо написано: Господу Богу твоему поклоняйся и Ему одному служи (Там же, 10, Втор 6, 13). Из этих свидетельств научаемся, что и мы также словами Св. Писания должны противиться лукавым внушениям врага. Опять, Спаситель был искушаем гордостью по подобию нашему, когда тот же хитрый клеветник через людей старался предложить Ему царство, которое Он прежде отверг; но он без греха посрамил наветы искусителя. Ибо когда Иисус узнал, что хотят прийти, взять Его и сделать Его царем, опять ушел на гору один (Ин 6, 15). Был Он искушаем по подобию нашему, когда били Его бичами, рукою по ланитам, плевали, когда до конца претерпел чрезвычайные мучения на кресте; но никогда никакими, не говорю, поношениями, даже и мучениями Он не был возбужден и к самому легкому негодованию; напротив, вися на кресте, умилительно взывал: Отче! прости им, ибо не знают, что делают (Лк 23, 34).
Глава 11. Один Христос пришел в подобии плоти греха
Как же тогда понимать и то, что апостол говорит об Иисусе Христе, что Он пришел в подобии плоти греховной, если бы и мы могли иметь плоть, не оскверняемую никаким грехом (Рим 8, 3)? Ибо и это о Том, кто Один есть без греха, упоминается как нечто единственное. Бог послал Сына Своего в подобии плоти греховной; потому что Спаситель, принимая истинное и целое существо человеческой плоти, принял не сам грех в ней, но подобие греха. Подобие должно относиться не к истинности плоти, по превратному понятию некоторых еретиков, а к образу греха. Ибо в Нем была хотя и истинная плоть, но без греха, т. е. подобная греховной. То относится к истинности человеческого существа, а это к порокам и нравам. Он имел подобие плоти греховной, когда, как человек незнающий, заботясь о хлебе, спрашивал: сколько хлебов имеете? (Мк 6, 38). Но как плоть его не была подвержена греху, так и душа — неведению. Потом евангелист прибавляет: говорил же это, испытывая его; ибо Сам знал, что хотел сделать (Ин 6, 6). Он имел плоть, подобную нашей грешной, когда, как бы жаждая, просил у самаритянской женщины пить; но она не была осквернена греховной нечистотою; потому что, напротив, женщина была вызвана на то, чтобы просить у него воду живую, которая не допускала бы ей жаждать никогда, но была в ней источником воды, текущей в жизнь вечную (Ин 4, 7). Он имел истинную эту плоть, когда спал на корабле; но чтобы плавающие с Ним не обманулись подобием плоти греховной, Он, встав, запретил ветру и морю, и сделалась великая тишина (Мф 8). По общей всем участи Он казался подверженным греху, когда говорили о Нем: если бы Он был пророк, то знал бы, кто и какая женщина прикасается к нему, ибо она грешница (Лк 7, 39); но Он не имел действительного греха, потому, обличив хулу фарисея, Он тотчас простил грехи женщине. Думали, что Он носит грешную плоть, как и другие, когда, как человек, находясь в опасности смерти и пораженный страхом угрожающих мучений, Он молился: Отче Мой! если возможно, да минует Меня чаша сия; и скорбит смертельно душа Моя (Мф 26, 38, 39); но эта скорбь не знала духовной язвы; потому что виновник жизни не мог бояться смерти. Ибо Он говорит: никто не отнимает ее у Меня, но Я Сам отдаю ее. Имею власть отдать ее и власть имею опять принять ее (Ин 10, 18).
Глава 12. Все праведные и святые были не в подобии греха, а в действительности имели грех
Тот человек, который родился от Девы, отличается сильно от всех нас, рождающихся от совокупления обоих полов, тем, что все мы не подобие греха, а действительный грех имеем в плоти, а Он не действительный грех, а только подобие греха имел и принял истинную плоть. Хотя написанное о Нем у пророка Исайи фарисеи хорошо помнили, что Он не сделал греха, и не было лукавства в устах его (Ис 53, 9); однако подобием плоти греховной они обманывались, так что говорили: вот человек, который любит есть и пить вино, друг мытарям и грешникам (Мф 11, 19). И тому слепому, который получил прозрение, говорили: воздай славу Богу; мы знаем, что Человек Тот грешник (Ин 9, 24). И Пилату говорили: если бы Он не был злодей, мы не предали бы Его тебе (Ин 18, 30). Итак, кто осмелится считать себя без греха, тот виновен будет в пороке хулы и гордости, если будет присваивать себе равенство в том, что свойственно только одному Иисусу Христу. Ибо будет следовать, что, по его словам, он имеет подобие плоти греховной, а недействительный грех.
Глава 13. Грехи святых не настолько тяжки, чтобы отнимали у них заслугу или имя святости
Впрочем, Св. Писание ясно свидетельствует, что праведные и святые мужи не свободны от вины: семь раз упадет праведник и встанет (Притч 24, 16). Ибо что иное значит падать, как не грешить? Хотя и говорится, что семь раз падает, однако называется праведным, и праведности его не препятствует падение по немощи человеческой; потому что большое различие между падением праведного человека и грешника. Ибо иное сделать смертный грех, а другое — помыслом допустить что-либо не безгрешное, или по неведению, или по забвению, или по легкости празднословия погрешить, или на минуту усомниться в чем-нибудь касательно предметов веры, или увлечься тонким подстреканием тщеславия, или по немощи природы несколько отступить от высшего совершенства. Это семь родов падений ( Семь грехов простительных: по неведению; по забвению; помыслами; праздным словом; по внезапному увлечению, по нужде обстоятельств; по немощи плоти), которым святой хотя иногда подвергается, однако не перестает быть праведным. Хотя они кажутся легкими и малыми, однако делают его не безгрешным. Ибо имеет, в чем ежедневно каяться и просить прощения и постоянно молиться о своих грехах, говоря: прости нам долги наши (Мф 6, 12). И чтобы доказать очевидными примерами, что некоторые из святых грешили, однако не отпали от своей праведности, укажем на блаженнейшего и превосходного среди апостолов, Петра, которого надо считать не иначе, как святым, особенно в то время, когда Господь говорил ему: блажен ты, Симон, сын Ионин, потому что не плоть и кровь открыли тебе это, но Отец Мой, Сущий на небесах;... и дам тебе ключи Царства Небесного: и что свяжешь на земле, то будет связано на небесах, и что разрешишь на земле, то будет разрешено на небесах (Мф 16, 17, 19). Что яснее этой похвалы Господа? Что может быть выше этой власти и блаженства? Однако немного спустя, когда, не понимая тайны страданий, не зная пользы от них для рода человеческого, прекословил, говоря: будь милостив к Себе, Господи! да не будет этого с Тобою! — то услышал: отойди от Меня, сатана! ты Мне соблазн! потому что думаешь не о том, что Божие, но что человеческое (Мф 16, 22, 23). Когда сама справедливость (т. е. Иисус Христос) порицала Петра этими словами, то можно ли думать, что он никогда не подвергался падению или не остался в святости и праведности? Также и во время страданий, можно ли отрицать, что он подвергся падению, когда из страха перед гонениями три раза отрекся Господа? Но тотчас, покаявшись, горькими слезами смыв пятно такого преступления, он не лишился заслуги святости и праведности. Итак, о нем и о подобных ему святых мы должны думать то, что воспевает Давид: Господом утверждаются стопы такого человека, и Он благоволит к пути его: когда он будет падать, не разобьется, ибо Господь поддерживает его за руку (Пс 36, 23, 24). Ибо чьи стопы Господом утверждаются, тот разве может быть чем-либо иным, как не праведником? Однако о нем говорится: когда он будет падать, не разобьется. Что значит: упадет, как не то, что подвергнется падению в какой-либо грех? Но он не разобьется, т. е. не будет долго подавлен тяжестью греха. Хотя на первый взгляд и кажется, что он разбился, однако при помощи Божией, которую испрашивает, поднявшись, скорым вставанием не теряет праведности; или если на минуту по немощи плоти и споткнется в чем-нибудь, но, поддержанный рукою Господа, опять поправится. Ибо не перестает быть святым после падения. Сознавая, что он не может оправдаться надеждою на свои дела, и веря, что от уз греховных может освободиться только благодатью Божьей, он не перестает с апостолом взывать: бедный я человек! кто избавит меня от сего тела смерти? Благодарю Бога моего Иисусом Христом, Господом нашим (Рим 7, 24, 25).
Глава 14. Как следует понимать слова апостола: доброго, которого хочу, не делаю
Апостол Павел, сознавая, что человек не может проникнуть в непознаваемую глубину чистоты при сопротивлении волнующихся помыслов, как бы долго обуреваемый на глубине, сказал: доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю. Если же делаю то, чего не хочу, уже не я делаю то, но живущий во мне грех. Ибо по внутреннему человеку нахожу удовольствие в законе Божием; но в членах моих вижу иной закон, противоборствующий закону ума моего и делающий меня пленником закона греховного, находящегося в членах моих (Рим 7, 19, 20, 22, 23). Разглядев слабость свою или саму природу, устрашившись безмерной высоты, притек к безопасной пристани Божией помощи и, как бы отчаиваясь касательно естественной слабости своего судна, подавляемого тяжестью смертности, у Того, для Которого нет ничего невозможного, просит средства избавиться от кораблекрушения, взывая с жалобным воплем: бедный я человек! кто избавит меня от сего тела смерти? И тотчас надеется получить от благости Божией избавление, в котором отчаялся было из-за немощи природы, благонадежно присовокупив: благодать Божия ( Двояко читают это место. Одни читают: χάρις τω Θεω — благодарение Богу; а авва читает: χάρις του Θεου — благодать Божия избавит меня, а не закон Моисеев и не силы природы) чрез Христа Господа нашего избавит (Там же, 25).
Глава 15. Возражение: не от лица ли грешников апостол это сказал?
Герман. Многие утверждают, что это апостольское изречение надо понимать так, что это он сказал не от своего лица, а от лица тех грешников, которые, желая воздерживаться от телесных прелестей и удовольствий, связанные прежними пороками, плененные удовольствием плотских страстей, не могут удерживаться, когда по застарелой привычке к порокам, как бы угнетаемые жестокой тиранией, не могут стремиться к свободе целомудрия. Ибо как блаженному апостолу, который, как известно, достиг самого верха совершенства, может приличествовать то, что он говорит: доброе, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю. Если же делаю то, чего не хочу, уже не я делаю то, но живущий во мне грех. Ибо по внутреннему человеку нахожу удовольствие в законе Божием, но в членах моих вижу иной закон, противоборствующий закону ума моего и делающий меня пленником закона греховного, находящегося в членах моих (Рим 7, 19, 20, 22, 23)? Итак, в чем это может быть приложено к лицу апостола? Что есть доброго, чего бы он не мог исполнить? И напротив, что есть злого, что он нехотя и ненавидя, по принуждению природы, неизбежно сделал? Сосуд избранный, в котором говорил Христос Господь, к какому закону греховному мог быть привлечен, как пленник? Он, пленяя всякое непослушание и всякое превозношение, восстающее против Бога (2 Кор 10, 6), с надеждою провозглашал о себе: подвигом добрым я подвизался, течение совершил, веру сохранил; а теперь готовится мне венец правды, который даст мне Господь, праведный Судия, в день оный (2 Тим 4, 7, 8).
Глава 16. Откладывание ответа на предложенный вопрос
Феона. Я пришел было в безопасную пристань молчания, а вы опять принуждаете меня выйти в безмерное море глубочайшего вопроса. Но, улучив удобство безопасной стоянки, здесь, по окончании поприща столь долгого собеседования, положим якорь молчания, чтобы в завтрашний день, если, впрочем, не воспрепятствует никакая сила бури, испытав веяние благоприятного ветра, растянем паруса рассуждения.
Всю книгу Преподобного Иоанна Кассиана Римлянина можно прочесть здесь.
Сообщение отредактировал КРУШИ: 08 Март 2015 - 00:10
.]
.
Хотелось бы, что бы все, кто прочитает этот пост ознакомились с 
